Песни мы орали уже часа три, с соседнего участка нам помогала тетя Зина. С нашей хозяйкой бабой Маней у нее была давняя вражда, кажись, сами они уже не помнили из-за чего. К нам с Люськой обе дамы относились в целом положительно, поэтому тетя Зина подпевала с энтузиазмом, однако на участок не заходила. В особо пафосных местах подтягивался приятный тенорок теть Зининого мужа дяди Коли, который впрочем был весьма не против присоединиться к нам и отведать знаменитой клюквенной настойки бабы Мани. Твердой рукой жены дядя Коля был водворен на родной двор, видимо поэтому, голос его несколько дрожал. Устроились мы с комфортом в беседке во дворе, настроение было отличное, даже комары и прочая летающая пакость особо не доставала. Хотя возможно и доставала, но домашняя клюквенная настойка явно способствовала не обращать внимания на подобные мелочи.
Дом у бабы Мани был добротный, участок просто шикарным (язык не поворачивался назвать его "огородом", сад, ну как есть райский). Они с мужем приходились дальней родней моему мужу. Сюда мы наведывались довольно часто, мальчики на рыбалку, девочки на свежий воздух. Вот и в этот раз мужья наши отбыли еще вчера на рыбалку под чутким руководствам Кузьмича (мужа бабы Мани), который обещал им какое-то сверх дивное место, где рыба ну прям сама выпрыгивает чуть ли не в руки, а не успел подставить руки, так сама на крючок или блесну или-как-там-эта-фигня-называется насаживается. Супруг мой успел позвонить уже раз пять, признавался в любви, пытался декламировать стихи почему-то на рыбную тему, глупо хихикал в трубку - что по всем признаком характеризовало, что рыбалка у мужиков удалась. Мужчина он у меня комплекции внушительной, до подобного состояния бутылка даже деревенского самогона вряд ли доведет. Так что мы подивились запасливости наших мужиков и справедливо решили, что в ближайшие пару дней мы их точно не увидим. Бабу Маню на всякий случай в наши выводы посвящать не стали.
Наш вечер тоже не был томным, так как гуляли мы на деревенской свадьбе со всеми считайте вытекающими последствиями. Кормили вкусно, плясали до гула в ногах. До драки чуть было дело не дошло, причем по моей вине. Ретировались мы быстро и по-английски после того, как уже изрядно захмелевший новобрачный стал явно намереваться обменять только обретенную семейную половину на меня. Количество выпитого и комплекция его новоиспеченной супруги быстро навеяли на меня тоску. Как уже говорилось выше, муж у меня мужчина крупный и иногда бывает нервным, а я становлюсь нервной, когда супруга не наблюдается в радиусе 10 метров. Вообщем, с праздника жизни мы ретировались, но душа-то требовала продолжения банкета. Посему мы устроились в беседке, быстро накрыли немудреный стол, баба Маня потчевала нас домашними настойками. Через некоторое время мы перешли к хоровому пению, когда с классическим репертуаром было покончено, и даже "Ой, мороз, мороз" и "На поле танки грохотали" были исполнены по два раза уже на бис для дяди Коли, баба Маня, махнув на нас рукой, отправилась спать, так как ей, в отличие от нас, утром еще и корову доить, и курей кормить. Не подумайте, что мы с Люськой совсем уж лентяйки. Просто еще в начале знакомства баба Маня нам категорически запретила приближаться к любой ее скотине, кроме кота и собаки, утверждая, что после Люськи (которая кстати является ее двоюродной племянницей что ли) у ее Буренки на неделю молоко пропадает, а я вообще сплошное несчастье: то задвижку в сарай не закрою, потом лови курей по дворам, то уроню что-нибудь нужное, а удобрения смешать - вообще хоть святых выноси. Единственное дело, которое нам доверяли - это прополка грядок. А какие грядки в августе-то?....
Мы с Люськой еще с полчаса поупражнялись в пении дуэтом, а потом плавно перешли на беседу. Перемыв в очередной раз косточки благоверным, Люська ударилась в воспоминания детства, отчасти проведенного в этих местах, и далее начала травить местные байки и страшилки.
- Помнишь зеленый дом, который у пруда стоит? - туманно начала она, - лет 200 назад на его месте стоял помещичий дом. У помещика дочь была красавица-умница, болезная только. Полюбил ее местный кузнец. Ну папаша, естественно, был против зятя-босяка. Решили молодые тайно обвенчаться и бежать подальше от родителя. Договорились с местным попом. Но отец узнал обо всем. Кузнеца накануне венчания кто-то зарезал, времена были неспокойные, легко списать на лихих людей. Барышня утром в часовеньку пришла в венчальном наряде, а кузнеца нет, и в котомке платок окровавленный лежит. Ну она с горя разумом и помутилась. В этот самый пруд и кинулась. И началось тут не хорошее. Ночью выходит барышня из воды с синим перекошенным лицом в своем венчальном наряде и бродит вокруг родительского дома, кузнеца ищет и плачет. Походит, поплачет и к отцу идет про кузнеца спрашивать. Дворовых всех распугала, помещик с ума сошел. В одну ночь дом запалил свой со всем имуществом и сгинул. После этого барышня вроде успокоилась, ее видеть почти перестали. Только когда свадьба в деревне выходит на берег и бродит. Поэтому старики запрещают молодым к пруду ходить, иначе кинется барышня к жениху и на дно утащит.
- Слышь, Люська, я слышала как Петька кричал, что они на купаться пойдут...., - пьяно хихикнула я.
- Это жених новоявленный?
- Ага!
- А пошли посмотрим!
- Пошли!
Нестройным шагом, обнявшись, мы с Люськой двинули на пруд, весело хихикая и иногда натыкаясь на чужие заборы. Посмотреть на то, как жениха-мужа будет затаскивать на дно призрак утопившейся барышни после сегодняшнего вечера страсть как хотелось. Музыка, доносившаяся с другого края деревни, недвусмысленно намекала на то, что гулянка еще в разгаре. Если пьяные мужики собрались на пруд, туда они точно дойдут. Устроившись на берегу под деревом, мы заняли наблюдательную позицию.
- Слышь, Люсь, я тут долго не протяну, - пожаловалась я, - усну!
- Погоди ты, если что, я тебя пну.
- Ну пни, только нежно.
- Это уже как получится. Вон, смотри, видишь старую часовню, вооон там?
- Ну?
- Это та самая.
- Только не говори, что и там бродит призрак.
- Точно, бродит, - Люська попыталась подмигнуть мне в темноте. Но то ли мигала она сразу обоими глазами, то ли у меня в глазах уже двоилось.
- Жил там поп когда-то, только люди говорили, что он не поп вовсе, а бандит лихой. И рожа у него была страшная. А в часовне краденое прячет. И все его боялись и никто не решался проверить. И вот как-то ночью грянула гроза. И молния два раза ударила в часовню, расколов колокол и крышу. А наутро поп пропал и больше его никто не видел. Место считается нечистым. Только иногда по ночам уже лет сто как видят они призрак попа в рясе и развевающейся бородой. Тащит он за спиной мешок. Подойдет к часовне и сгинет вместе со своей ношей. Мол, главное, ему на глаза не попасться, глаз у него дурной горящий. Посмотришь ему в глаза, и с ума сойдешь.
- Блин, я от твоих баек раньше с ума сойду.
- Не сойдешь! Вот сейчас застукаем всех призраков на радость деревне. Смотри какая ночь! Темень, луна, звезды - красота!
- Кстати, тебе не кажется, что они не торопятся. Сколько можно ждать. Бедная кикимора уже должна вовсю круги нарезать.
- Не кикимора, а утонувшая барышня-невеста.
- Какая разница-то. Слушай, я себе уже ноги отсидела.
- Ну пошли до часовни дойдет, поищем монаха. Мы с тобой итак чокнутые, нам безумие не страшно.
В ее словах была доля истины, поэтому мы побрели в сторону часовни. Ну хоть одного призрака нужно было отловить, иначе получалось, что мы зря тут бродим. А от такого расклада наш хмельной ум отказывался. Мы бодро топали к часовне, когда Люська вдруг замерла в позе суслика. По инерции я ткнулась носом в ее спину и приняла ту же позу.
- Смотри, - отчаянно зашептала она мне в ухо, тыча куда-то пальцем, - монах!!!!!
Я увидела как с противоположной стороны к часовне движется темный и странно горбатый силуэт. Поп с мешком! Колени подогнулись и мелко задрожали. Обстановка вокруг вдруг стала странно зловещей. Ночь, тишина, луна, заброшенная часовня и мы, две нетрезвые идиотки. Мы замерли, не в силах пошевелиться, и пристально наблюдая за темным силуэтом. Тот неторопливо приближался к часовне, но потом вдруг сменил направление и двинулся прямо на нас. Сердце бешено застучало, ноги приросли к земле. Поп энергично замахал нам рукой, и тут, оторвав, наконец-то, ногу от земли и придушенным писком: "Ббббееежиим!" - мы с Люськой бросились обратно к пруду. Почему к пруду непонятно. Бежали мы очень быстро или нам так только казалось. Берега мы достигли прямо-таки в рекордные сроки. Но и тут происходило что-то странное. На берегу метались люди, раздавались странные звуки. Кто стоял в воде, кто-то метался по берегу. Женские и мужские голоса смешивались в сплошной гул.
- Убилиииииии! - голосил женский фальцет, обладателя которого было сложно вычислить, - вытащите его, вытащите!!!!
- Это она! Невеста его на дно затащила, - вцепившись меня прохрипела Люська. Мы пытались отдышаться от быстрого бега, - схватила и потащила на дно! Не зря старики говорили.
Честно говоря, в этот момент я была уже готова поверить во все, что угодно. Леших, домовых, призраков, кикимор.
- Убили!, - продолжали голосить и люди метались по берегу.
- Поп с мешком! - заорала Люська, тыча пальцем мне за спину.
Я обернулась и увидела, как поп быстро спускается к берегу. "Зажмурить глаза, надо зажмурить глаза!" - мысли проносились в голове, но зажмурить глаза никак не получалось. Поп подбежал к берегу, скинул мешок и рясу (или плащ???) кинулся в воду. Народ замер. Через минуту (или целую вечность) он появился, таща за собой кого-то. В этот момент в глазах моих помутилось, и я, почувствовав настоятельную потребность упасть в обморок, осела на землю, продолжала таращиться на пруд. Поп вытащил на берег какого-то человека и начал быстро и весьма профессионально оказывать ему первую помощь. Ох, чудны дела твои, господи. Взгляд мой ошалело обвел происходящее и наткнулся на мешок и рясу. Не понимая зачем, я подошла поближе и потащила за собой Люську. Вместо мешка лежал большой туристический рюкзак, а рядом большой плащ-дождевик (с ума зайти, зачем летом таскать его на себе). Понимая, что нужно немедленно разъяснить ситуацию, я храбро двинула ближе к утопшему-неутопшему попу. Поп оказался обыкновенным мужиком, а из воды он вытащил одного из нетрезвых гостей со свадьбы, этого парня мы уже сегодня видели и звали его кажется Иваном. Тут не выдержала Люська, вцепившись в ближайшую бабку, потребовала объяснить, что происходит и куда подевался призрак. Оказывается, что Петька с друзьями все-таки пошли на пруд купаться, но по дороге что-то не поделили и завязалась самая настоящая драка. Учитывая градус трезвости гуляющих, силы они не рассчитали и малость притопили одного из самых задиристых. Его-то и спас наш поп, оказавшийся просто местным лесником, который возвращался к себе. Мы с Люськой ошалело переглянулись и одновременно поняли, что нам срочно нужно отправляться спать. Ушли мы снова по-английски.
Когда мы проснулись следующим утром, солнце было уже высоко. Давешний лесник, Павел Алексеевич, пил чай в беседке с бабой Маней и посмеивался. История о нашей охоте за привидениями равно как и рассказ о ночном купании облетел уже все дома в небольшой деревне. Баба Маня смеялась до слез, приговаривая, что только такие непутевые девки как мы смогли додуматься пойти искать призраков, да еще и людей пугать. Сначала мы с Люськой очень краснели и стеснялись, а потом успокоились и смеялись вместе со всеми. А через два дня явились и наши рыбаки. Вид у них был сконфуженный, а из рыбы только порванные сети и пара невразумительных рыбешек. Но это уже совсем другая история.
Дом у бабы Мани был добротный, участок просто шикарным (язык не поворачивался назвать его "огородом", сад, ну как есть райский). Они с мужем приходились дальней родней моему мужу. Сюда мы наведывались довольно часто, мальчики на рыбалку, девочки на свежий воздух. Вот и в этот раз мужья наши отбыли еще вчера на рыбалку под чутким руководствам Кузьмича (мужа бабы Мани), который обещал им какое-то сверх дивное место, где рыба ну прям сама выпрыгивает чуть ли не в руки, а не успел подставить руки, так сама на крючок или блесну или-как-там-эта-фигня-называется насаживается. Супруг мой успел позвонить уже раз пять, признавался в любви, пытался декламировать стихи почему-то на рыбную тему, глупо хихикал в трубку - что по всем признаком характеризовало, что рыбалка у мужиков удалась. Мужчина он у меня комплекции внушительной, до подобного состояния бутылка даже деревенского самогона вряд ли доведет. Так что мы подивились запасливости наших мужиков и справедливо решили, что в ближайшие пару дней мы их точно не увидим. Бабу Маню на всякий случай в наши выводы посвящать не стали.
Наш вечер тоже не был томным, так как гуляли мы на деревенской свадьбе со всеми считайте вытекающими последствиями. Кормили вкусно, плясали до гула в ногах. До драки чуть было дело не дошло, причем по моей вине. Ретировались мы быстро и по-английски после того, как уже изрядно захмелевший новобрачный стал явно намереваться обменять только обретенную семейную половину на меня. Количество выпитого и комплекция его новоиспеченной супруги быстро навеяли на меня тоску. Как уже говорилось выше, муж у меня мужчина крупный и иногда бывает нервным, а я становлюсь нервной, когда супруга не наблюдается в радиусе 10 метров. Вообщем, с праздника жизни мы ретировались, но душа-то требовала продолжения банкета. Посему мы устроились в беседке, быстро накрыли немудреный стол, баба Маня потчевала нас домашними настойками. Через некоторое время мы перешли к хоровому пению, когда с классическим репертуаром было покончено, и даже "Ой, мороз, мороз" и "На поле танки грохотали" были исполнены по два раза уже на бис для дяди Коли, баба Маня, махнув на нас рукой, отправилась спать, так как ей, в отличие от нас, утром еще и корову доить, и курей кормить. Не подумайте, что мы с Люськой совсем уж лентяйки. Просто еще в начале знакомства баба Маня нам категорически запретила приближаться к любой ее скотине, кроме кота и собаки, утверждая, что после Люськи (которая кстати является ее двоюродной племянницей что ли) у ее Буренки на неделю молоко пропадает, а я вообще сплошное несчастье: то задвижку в сарай не закрою, потом лови курей по дворам, то уроню что-нибудь нужное, а удобрения смешать - вообще хоть святых выноси. Единственное дело, которое нам доверяли - это прополка грядок. А какие грядки в августе-то?....
Мы с Люськой еще с полчаса поупражнялись в пении дуэтом, а потом плавно перешли на беседу. Перемыв в очередной раз косточки благоверным, Люська ударилась в воспоминания детства, отчасти проведенного в этих местах, и далее начала травить местные байки и страшилки.
- Помнишь зеленый дом, который у пруда стоит? - туманно начала она, - лет 200 назад на его месте стоял помещичий дом. У помещика дочь была красавица-умница, болезная только. Полюбил ее местный кузнец. Ну папаша, естественно, был против зятя-босяка. Решили молодые тайно обвенчаться и бежать подальше от родителя. Договорились с местным попом. Но отец узнал обо всем. Кузнеца накануне венчания кто-то зарезал, времена были неспокойные, легко списать на лихих людей. Барышня утром в часовеньку пришла в венчальном наряде, а кузнеца нет, и в котомке платок окровавленный лежит. Ну она с горя разумом и помутилась. В этот самый пруд и кинулась. И началось тут не хорошее. Ночью выходит барышня из воды с синим перекошенным лицом в своем венчальном наряде и бродит вокруг родительского дома, кузнеца ищет и плачет. Походит, поплачет и к отцу идет про кузнеца спрашивать. Дворовых всех распугала, помещик с ума сошел. В одну ночь дом запалил свой со всем имуществом и сгинул. После этого барышня вроде успокоилась, ее видеть почти перестали. Только когда свадьба в деревне выходит на берег и бродит. Поэтому старики запрещают молодым к пруду ходить, иначе кинется барышня к жениху и на дно утащит.
- Слышь, Люська, я слышала как Петька кричал, что они на купаться пойдут...., - пьяно хихикнула я.
- Это жених новоявленный?
- Ага!
- А пошли посмотрим!
- Пошли!
Нестройным шагом, обнявшись, мы с Люськой двинули на пруд, весело хихикая и иногда натыкаясь на чужие заборы. Посмотреть на то, как жениха-мужа будет затаскивать на дно призрак утопившейся барышни после сегодняшнего вечера страсть как хотелось. Музыка, доносившаяся с другого края деревни, недвусмысленно намекала на то, что гулянка еще в разгаре. Если пьяные мужики собрались на пруд, туда они точно дойдут. Устроившись на берегу под деревом, мы заняли наблюдательную позицию.
- Слышь, Люсь, я тут долго не протяну, - пожаловалась я, - усну!
- Погоди ты, если что, я тебя пну.
- Ну пни, только нежно.
- Это уже как получится. Вон, смотри, видишь старую часовню, вооон там?
- Ну?
- Это та самая.
- Только не говори, что и там бродит призрак.
- Точно, бродит, - Люська попыталась подмигнуть мне в темноте. Но то ли мигала она сразу обоими глазами, то ли у меня в глазах уже двоилось.
- Жил там поп когда-то, только люди говорили, что он не поп вовсе, а бандит лихой. И рожа у него была страшная. А в часовне краденое прячет. И все его боялись и никто не решался проверить. И вот как-то ночью грянула гроза. И молния два раза ударила в часовню, расколов колокол и крышу. А наутро поп пропал и больше его никто не видел. Место считается нечистым. Только иногда по ночам уже лет сто как видят они призрак попа в рясе и развевающейся бородой. Тащит он за спиной мешок. Подойдет к часовне и сгинет вместе со своей ношей. Мол, главное, ему на глаза не попасться, глаз у него дурной горящий. Посмотришь ему в глаза, и с ума сойдешь.
- Блин, я от твоих баек раньше с ума сойду.
- Не сойдешь! Вот сейчас застукаем всех призраков на радость деревне. Смотри какая ночь! Темень, луна, звезды - красота!
- Кстати, тебе не кажется, что они не торопятся. Сколько можно ждать. Бедная кикимора уже должна вовсю круги нарезать.
- Не кикимора, а утонувшая барышня-невеста.
- Какая разница-то. Слушай, я себе уже ноги отсидела.
- Ну пошли до часовни дойдет, поищем монаха. Мы с тобой итак чокнутые, нам безумие не страшно.
В ее словах была доля истины, поэтому мы побрели в сторону часовни. Ну хоть одного призрака нужно было отловить, иначе получалось, что мы зря тут бродим. А от такого расклада наш хмельной ум отказывался. Мы бодро топали к часовне, когда Люська вдруг замерла в позе суслика. По инерции я ткнулась носом в ее спину и приняла ту же позу.
- Смотри, - отчаянно зашептала она мне в ухо, тыча куда-то пальцем, - монах!!!!!
Я увидела как с противоположной стороны к часовне движется темный и странно горбатый силуэт. Поп с мешком! Колени подогнулись и мелко задрожали. Обстановка вокруг вдруг стала странно зловещей. Ночь, тишина, луна, заброшенная часовня и мы, две нетрезвые идиотки. Мы замерли, не в силах пошевелиться, и пристально наблюдая за темным силуэтом. Тот неторопливо приближался к часовне, но потом вдруг сменил направление и двинулся прямо на нас. Сердце бешено застучало, ноги приросли к земле. Поп энергично замахал нам рукой, и тут, оторвав, наконец-то, ногу от земли и придушенным писком: "Ббббееежиим!" - мы с Люськой бросились обратно к пруду. Почему к пруду непонятно. Бежали мы очень быстро или нам так только казалось. Берега мы достигли прямо-таки в рекордные сроки. Но и тут происходило что-то странное. На берегу метались люди, раздавались странные звуки. Кто стоял в воде, кто-то метался по берегу. Женские и мужские голоса смешивались в сплошной гул.
- Убилиииииии! - голосил женский фальцет, обладателя которого было сложно вычислить, - вытащите его, вытащите!!!!
- Это она! Невеста его на дно затащила, - вцепившись меня прохрипела Люська. Мы пытались отдышаться от быстрого бега, - схватила и потащила на дно! Не зря старики говорили.
Честно говоря, в этот момент я была уже готова поверить во все, что угодно. Леших, домовых, призраков, кикимор.
- Убили!, - продолжали голосить и люди метались по берегу.
- Поп с мешком! - заорала Люська, тыча пальцем мне за спину.
Я обернулась и увидела, как поп быстро спускается к берегу. "Зажмурить глаза, надо зажмурить глаза!" - мысли проносились в голове, но зажмурить глаза никак не получалось. Поп подбежал к берегу, скинул мешок и рясу (или плащ???) кинулся в воду. Народ замер. Через минуту (или целую вечность) он появился, таща за собой кого-то. В этот момент в глазах моих помутилось, и я, почувствовав настоятельную потребность упасть в обморок, осела на землю, продолжала таращиться на пруд. Поп вытащил на берег какого-то человека и начал быстро и весьма профессионально оказывать ему первую помощь. Ох, чудны дела твои, господи. Взгляд мой ошалело обвел происходящее и наткнулся на мешок и рясу. Не понимая зачем, я подошла поближе и потащила за собой Люську. Вместо мешка лежал большой туристический рюкзак, а рядом большой плащ-дождевик (с ума зайти, зачем летом таскать его на себе). Понимая, что нужно немедленно разъяснить ситуацию, я храбро двинула ближе к утопшему-неутопшему попу. Поп оказался обыкновенным мужиком, а из воды он вытащил одного из нетрезвых гостей со свадьбы, этого парня мы уже сегодня видели и звали его кажется Иваном. Тут не выдержала Люська, вцепившись в ближайшую бабку, потребовала объяснить, что происходит и куда подевался призрак. Оказывается, что Петька с друзьями все-таки пошли на пруд купаться, но по дороге что-то не поделили и завязалась самая настоящая драка. Учитывая градус трезвости гуляющих, силы они не рассчитали и малость притопили одного из самых задиристых. Его-то и спас наш поп, оказавшийся просто местным лесником, который возвращался к себе. Мы с Люськой ошалело переглянулись и одновременно поняли, что нам срочно нужно отправляться спать. Ушли мы снова по-английски.
Когда мы проснулись следующим утром, солнце было уже высоко. Давешний лесник, Павел Алексеевич, пил чай в беседке с бабой Маней и посмеивался. История о нашей охоте за привидениями равно как и рассказ о ночном купании облетел уже все дома в небольшой деревне. Баба Маня смеялась до слез, приговаривая, что только такие непутевые девки как мы смогли додуматься пойти искать призраков, да еще и людей пугать. Сначала мы с Люськой очень краснели и стеснялись, а потом успокоились и смеялись вместе со всеми. А через два дня явились и наши рыбаки. Вид у них был сконфуженный, а из рыбы только порванные сети и пара невразумительных рыбешек. Но это уже совсем другая история.
Комментариев нет:
Отправить комментарий